США объявили Китаю новую торговую войну. Высоки ли шансы Вашингтона на победу — и какие козыри в этом противостоянии есть у Пекина? Объясняет китаист Темур Умаров — Meduza

США отменили пошлины против всех стран, кроме Китая. Белый дом пригрозил Пекину повышением тарифов до 245%. Пока КНР реагирует сдержанно — и отвечает Вашингтону разве что точечными мерами. Почему Дональд Трамп уже во второй раз инициирует торговую войну с Китаем, какие козыри есть у его оппонентов и как такое противостояние повлияет на динамику в регионе — об этом «Медуза» поговорила с научным сотрудником Фонда Карнеги, китаистом Темуром Умаровым.

— В чем сейчас заключается торговое противостояние США и Китая? За что идет борьба и как она проявляется?

— Это продолжение экономического, политического и стратегического противостояния между Китаем и США. Конфликт вошел в активную фазу при первом президентском сроке Трампа в 2016 году, хотя назревал и до этого. И при Буше-младшем, и при Обаме США уже подозревали, что Китай растет стремительно — и в перспективе может занять место главной державы мира. С момента этого осознания США предпринимают активные действия, чтобы этого не допустить. 

Пока речь идет об экономическом противостоянии. Его главным инструментом стали пошлины — сейчас они могут подняться до 245%. Но это не значит, что все ограничится только ими: и у Америки, и у Китая есть другие инструменты. Сейчас вопрос в том, насколько далеко может зайти Трамп в том, чтобы вредить не только американской, но и глобальной экономике.

— Как торговая война, начатая еще при первой администрации Трампа, повлияла на экономики обеих стран?

— Трампу не удалось добиться своих изначальных целей. Он не выровнял торговый баланс с Китаем и не смог значительно увеличить китайский импорт американских товаров. По итогам первой торговой Китай пообещал закупить американскую продукцию на 200 миллиардов долларов. Однако в 2020 году началась пандемия, и, по сути, договоренности обнулились.

Главный итог первой волны пошлин и противостояния между Китаем и США — это даже не экономический ущерб. Америка отказалась от использования инструментов международного права, чтобы добиться справедливости в отношениях с Китаем.

При Обаме рост торговли и сотрудничества оставался в приоритете. Одновременно его администрация действия Китая через Всемирную торговую организацию (ВТО). Тогда китайские производители сильно демпинговали американский рынок — и продавали свою продукцию по крайне низким ценам. Учитывая огромную разницу в стоимости труда, с Китаем просто невозможно было конкурировать. Несмотря на это, США не вводили напрямую санкции или пошлины, а добивались решений по поводу несправедливых методов Китая стандартными, правовыми методами.

Трамп отказался от общепринятых международных механизмов и перешел в зону, где Америка делает то, что считает нужным. Первая торговая война не нанесла серьезного урона экономикам обеих стран. Главный удар нанесла скорее пандемия.

— Противостояние с Китаем для США только экономическое или стратегическое?

— Со временем властям США стало понятно, что Китай не будет стоять на месте. Китай активно развивался, перенимал высокие технологии и производил их самостоятельно. Вопрос был лишь во времени — когда Китай перестанет зависеть от импорта из США. Это понимание присутствовало среди американских элит, но долгое время никто не решался на радикальные шаги.

Наконец к таким мерам прибегнул радикальный политик Дональд Трамп, загнав нас в большое геополитическое шоу, где он — главный герой, а мы — зрители и участники, вынужденные подстраиваться под его правила.

Китаю выгодно сохранить все как есть. Его экономический успех стал возможен благодаря существованию глобальной экономики, в которой Китай максимально эффективно встроился в существующие цепочки производства и стал «главной фабрикой мира». Без этого китайское экономическое чудо было бы невозможным. Поэтому Китай заинтересован в сохранении глобальной модели в привычном виде.

В то же время Америке не нравится, что вес Китая в глобальной системе растет. Хотя изначально США именно этого и добивались: большинство американских корпораций сами перенесли производство в Китай, чтобы сократить расходы и увеличить прибыль на глобальном рынке. Это казалось идеальным тандемом.

Но вскоре стало ясно, что вместе с производством в Китае появляются свои высокотехнологичные компании, с которыми приходится конкурировать. В этом развитии США беспокоит не только рост гражданского сектора, но и то, что эти технологии перетекают в военную сферу, усиливая стратегический потенциал Китая.

— Насколько радикальные меры Дональда Трампа болезненны для Китая?

— Они одинаково болезненны и для Китая, и для США. Как сказал Си Цзиньпин, в торговых войнах никто не выигрывает.

Если говорить о США, то от дополнительных пошлин в первую очередь пострадают потребители. Они зависят от недорогих товаров повседневного спроса. С подъемом пошлин до 245% вести торговлю становится просто бессмысленно, потому что стоимость товаров автоматически вырастет в два с половиной раза. Никто ничего за такие деньги покупать не будет, поэтому и экспорт тоже теряет смысл.

В Китае рядовые потребители пострадают меньше, потому что они практически не зависят от американских товаров. Пошлины ударят скорее по производителям в технологическом и машиностроительном секторах. Также сильно пострадает сельскохозяйственный сектор, особенно сои и кукурузы из США. Как следствие, в США тоже пострадают фермеры и аграрный сектор.

Конечно, и в США, и в Китае найдется множество компаний и целых фабрик, которые будут искать альтернативные рынки. Но на практике это будет крайне сложно — просто потому что речь идет об огромных объемах продукции. До первой торговой войны с Трампом зависимость Китая от американского импорта была около 19%, и хотя сейчас ее удалось снизить до 15%, числа все равно огромные — речь идет о сотнях миллиардов долларов.

— Трамп вывел из-под новых пошлин смартфоны и компьютеры. Почему именно эту категорию?

— В США не производят продукты ни Apple, ни Google. Американским компаниям принадлежат интеллектуальные права, но ни один айфон не собирается в одной-единственной стране. По всей видимости, именно смартфоны и прочие электронные гаджеты исключили из списка просто потому, что от Китая слишком велика. Потребитель не простил бы резкого подорожания.

— В ответ на американские пошлины Китай приостановил экспорт некоторых редкоземельных металлов. Как сильно это решение повлияет на американскую промышленность?

— Важно подчеркнуть, что Китай ввел контроль за экспортом не всех редкоземельных металлов, а только их тяжелой части. Сейчас Китай действует в торговой войне очень выборочно и дает понять Вашингтону, что не использует весь арсенал доступных инструментов, предлагая пространство для диалога.

Теперь, чтобы экспортировать редкоземельные металлы в США, компания должна получить специальную лицензию и доказать, что эти металлы не будут использоваться в целях, которые Китай считает нежелательными. В первую очередь под удар попадет американский военный и космический сектор, то есть инфраструктура, которая необходима для поддержания имиджа США как великой державы.

На другой, более широкий спектр редкоземельных металлов Китай пока никаких ограничений не вводил. Если бы он решился на это, последствия были бы масштабными: возможен полный коллапс множества индустрий по всему миру. А учитывая, что Китай — крупнейший производитель и экспортер редкоземельных элементов, влияние подобных мер на глобальную промышленность переоценить сложно.

— Какие еще козыри в торговой войне есть у Китая и чем могут ответить США?

— Козыри есть у обеих стран. Трамп пока что ограничивается пошлинами. Даже после введения пошлин в 60% Трамп продолжает их поднимать, хотя практического смысла в этом нет. В этом есть скорее дипломатическая цель — показать, что ты такой крутой и можешь их повышать до бесконечности. 

У Америки есть еще инструмент в виде санкций, которые они активно используют против России и других стран. Они могут использовать их и против Китая. Тем более что найти повод будет несложно — например, в косвенной помощи китайской промышленности Владимиру Путину или в участии в войне в Украине. Хотя мне кажется, что нынешней американской администрации никаких поводов уже и не нужно — можно просто вводить как угодно.

Все те же инструменты, которые США использовали против России, могут быть использованы против Китая. К примеру, отключение от SWIFT, выключение китайской финансовой инфраструктуры от доллара, внесение китайских юридических лиц в запрещенные списки, персональные санкции, заморозка активов и исключение китайских компаний с бирж.

Китай точно так же может вводить санкции. Но в отличие от Штатов, в Китае нет такого большого количества лояльных союзников, поэтому санкции против американских компаний вряд ли будут поддержаны другими странами. Можно надеяться, что их поддержит Россия, но она не в том положении, чтобы ограничить присутствие американских компаний в мире.

У Китая есть и другие инструменты. На китайском рынке присутствует огромное количество американских компаний, для которых Китай — важнейший рынок. Это и Apple, и Tesla, и Google. Даже несмотря на то что многие инструменты Google в Китае, компания все равно там присутствует и продвигает свои продукты. Есть еще множество других компаний, которые, хоть и не на слуху, сильно зависят от китайского рынка.

Китай уже продемонстрировал, что может сделать с иностранными компаниями. Несколько лет назад он принял закон наподобие закона о нежелательных организациях в России. Только в Китае он направлен против корпораций. Компании, которые попадают в этот список, подвергаются дополнительному аудиту, их деятельность проверяют на соответствие с законами и другими нормативными актами. Для них создают огромное количество проблем, вынуждая или снижать обороты, или в принципе уходить с китайского рынка.

Есть и другой пример зависимости американских компаний от китайского рынка. В Китае очень популярен баскетбол и, в частности, Национальная баскетбольная ассоциация, которая на самом деле сильно зависит от трансляций на китайском рынке. В 2019 году руководитель одного из клубов высказался в поддержку протестов в Гонконге. В ответ на это в Китае прекратили трансляцию практически всех баскетбольных матчей, а китайские компании остановили спонсорство лиги. Только спустя несколько лет больших убытков НБА вернули в эфир в Китае.

Так же и Голливуд всегда хочет, чтобы его некоторые фильмы попали на китайский рынок. К примеру, был фильм «Великая стена», который сняли исключительно для китайского рынка. Он провалился везде, но окупился за счет успеха в Китае.

Но самое главное экономическое оружие, которое есть у Китая, — это американские казначейские облигации, которые он активно скупал все последнее десятилетие. Если он решит быстро избавиться от них и таким образом уронить стоимость американских ценных бумаг — это будет иметь разрушительные последствия не только в Америке, но и во всем мире.

— Как торговое противостояние между США и Китаем может повлиять на переговоры по другим чувствительным вопросам — например, регулированию TikTok или борьбе с ?

— Это действительно два ключевых вопроса, по которым Китай договаривался при Байдене. Теперь, учитывая новые аспекты китайско-американских отношений, непонятно, о чем договариваться. 

TikTok по решению американского сената заблокировали. Затем выяснилось, что из этой ситуации может быть выход, если, например, его часть продадут американской компании. Или если они выполнят некие условия: например, инвестируют деньги в США. Сейчас ситуация подвешена между этими двумя вариантами.

Изначально за блокировку TikTok выступал Трамп еще во время первого срока. За эту же тему схватились при администрации Байдена, при ней его и заблокировали. Вновь придя к власти, Трамп его разблокировал. Это демонстрирует, насколько у Трампа отсутствует понятие принципов.

С фентанилом то же самое. Между Байденом и Си Цзиньпином была договоренность о введении дополнительного контроля со стороны Китая. Но сейчас Китай может прекратить или даже стимулировать поставки в США, учитывая, что правил не существует и все действуют как хотят. 

— На какие уступки теоретически может пойти Китай в торговой войне?

— В этом главная проблема. Во время первой торговой войны казалось, что у Трампа есть четкое желание вернуть торговый баланс к равновесию. Соответственно, Китай приходил на переговоры и понимал, что ему можно «продать», по каким пунктам можно достичь консенсуса, какие товары можно активнее закупать у США. Был понятен план работы. 

Сейчас абсолютно непонятно, чего хочет Трамп. Непонятно, были ли пошлины против Китая продолжением первой торговой войны или это новая торговая война, объявленная всем миру. Пока Китай не понимает, что происходит и чего хочет Трамп. А без этого понимания сложно идти на переговоры, поэтому Китай не может предложить никаких уступок.

— В апреле Марко Рубио провел встречу в Брюсселе с представителями Японии и Южной Кореи, заявив о необходимости совместного противостояния китайской агрессии. На следующий день США ввели пошлины против всех стран: не только против Китая, но и против Японии, Южной Кореи и Тайваня. Какие вообще цели у США в этом регионе?

— Здесь нет абсолютно никакой стратегической мысли с американской стороны. Самое главное, что США продемонстрировали, введя пошлины против всех, — это непредсказуемость решений — и то, что на Вашингтон нельзя полагаться. Сейчас в этом убедились даже ближайшие союзники.

Страны, которые находятся посередине, обнаружили себя в довольно странном положении. Япония и Южная Корея в первую очередь захотели поговорить лично с Дональдом Трампом и договориться. В ответ они не получили четкого плана действий, как можно выйти из ситуации с пошлинами, поэтому все остается в подвешенном состоянии. Но я бы не сказал, что они сразу побежали договариваться с Китаем. Пока все пытаются взвесить последствия, которые потенциально принесет противостояние Китая и США.

Но в Азии есть страны, которые подходят к ситуации по-другому, — например, Вьетнам и Сингапур. Сейчас в странах Юго-Восточной Азии продолжается турне Си Цзиньпина. Сначала он приезжал во Вьетнам, где глава государства встречал его у трапа самолета. То же самое было и в Сингапуре. Это нестандартная практика — так лидеров стран принимают не часто. Разговоры в том числе идут о перспективах экономического сотрудничества. Во время первой торговой войны Китай использовал эти страны, чтобы обходить пошлины. Но теперь, кажется, в этом нет смысла, потому что ограничения ввели против всех.

— Может ли на этом фоне Европа сблизиться с Китаем?

— Евросоюз станет первым, на кого Китай переориентирует часть рынка после закрытия американского пространства. Это произойдет из-за их схожести: там тоже очень богатый рынок с высокими доходами.

Но Европа находится в непростом положении. ЕС опасается, что его захлестнет новая волна китайских товаров, поэтому тоже пытается договориться — во-первых, между европейскими странами, во-вторых, с самим Китаем. Урсула фон дер Ляйен в скором времени собирается на встречу с Си Цзиньпином. Переговоры анонсировали и отдельные главы европейских государств.

Для Евросоюза важно понять, какой политики по отношению к Китаю он будет придерживаться. Если до Трампа ЕС и США находились по одну сторону баррикад и действовали практически одинаково, то сейчас их пути разошлись.

— Как торговая война может повлиять на граничащие с Китаем страны поменьше?

— Всех последствий предугадать невозможно, но Россию и страны Центральной Азии торговая война также затронет. Возможно, они даже получат какую-то выгоду.

К примеру, во время первой торговой войны, Узбекистан впервые стал в огромных количествах поставлять в Китай фрукты. То же самое может произойти и с Россией. Например, в сфере сельскохозяйственной продукции и нефтегазовой промышленности. Если сейчас Китай отказывается от этих товаров, то после пошлин Россия сможет частично заменить дыру в торговом балансе Китая.